Русская баня — небольшая бревенчатая избушка, деревенская «ванная комната», построенная почти возле каждого дома. Казалось бы, что может быть проще и обыденнее? Однако испокон веку наши предки относились к ней с особым почтением. Ведь баня считалась местом мистическим, а подчас и недобрым — настоящим окном в иное измерение.
О том, что баня — постройка загадочная, говорит ее история. Более тысячелетия назад славяне стали строить подобные домики, и не только для гигиенических процедур, но и отдавая своеобразную дань умершим предкам. Считалось, что духи ушедших в иной мир людей — навии — должны совершать необходимые им омовения и ради этого они пользовались банями живых.
В определенные дни славяне жарко топили бани, оставляли там чистые полотенца и, как следует поддав пару, уходили, после чего не смели даже приближаться к заветному месту некоторое время. Нужно отметить, что зачастую проводилась нехитрая проверка, заставляющая хозяев поверить в то, что их мыльню действительно посещали гости из потустороннего мира. Так, прежде чем закрыть баню перед приходом навий, на полу рассыпали немного золы и пепла, после чего почти всегда на таком «ковре» обнаруживались отпечатки куриных лапок. Но куры-то в баню не заходили!
Наш телеграмм канал в котором каждый вечер в 19:07 выходить крутой гороскоп на завтра
Приход христианства уничтожил многие языческие традиции, а вот бань новые веяния почти не коснулись. Однако именно в то время было выпущен ряд негласных церковных распоряжений, касающихся мылен, которые просуществовали вплоть до 20 века. Так, в бане — месте, где обитает нечистая сила, — запрещалось вешать иконы, а «мыльную утварь» — тазы, шайки и банные веники — нельзя было заносить в дом. Вымывшись, человек должен был окатить себя холодной водой или же окунуться в озеро или пруд, дабы отогнать от себя нечисть. Но даже такое очищение не давало ему права посещать храм Божий в банный день. Вот потому-то и считалось большим грехом мыться в среду, пятницу и воскресенье — святые дни — и по православным праздникам. Таким образом, банным днем стала суббота, свободная от церковных служб, также изредка считалось возможным мытье во вторник и четверг. Не только сама мыльня, но и место, где она построена — «банище», — считалось нечистым. На месте сгоревшей бани или разобранной обветшавшей долгое время нельзя было строить избу, иначе, по поверью, нечисть не даст покоя хозяевам нового жилища.
Что говорить о годах минувших, когда и в наши дни можно легко убедиться в уникальности банных домиков. Если проехать по любой заброшенной деревушке, можно наблюдать такую картину: дома, покинутые хозяевами, разваливаются, простояв заброшенными несколько лет. А вот бани выглядят крепкими, как в день постройки, будто их охраняют неведомые навьи чары.
Банник — дух бани
Наши предки считали, что потусторонние сущности, обитающие в бане, самые злобные и непредсказуемые из прочей дворовой нечисти. Возглавлял пантеон «мыльных» духов банник — маленький пучеглазый старичок с густой бородой. Считалось, что хозяин мыльни обитает в «банном озере» — в воде, что собирается под полом бани после мытья и стирки белья, или же за каменкой. Согласно некоторым поверьям, банник поселяется в мыльне сразу же после ее постройки, и чтобы задобрить капризного старичка, люди приносили ему жертву — задушенную черную курицу, которую закапывали под порогом новостройки. Другая версия гласит, что банник вместе с семейством заселялся в мыльню только после того, как под ее полом соберется достаточное количество воды.
Чтобы ладить с хозяином бани, людям приходилось соблюдать целый ряд строгих правил. Мыться разрешалось только до наступления темноты, а после полуночи наши предки вообще боялись переступать порог бани. Ни в коем случае нельзя было посещать мыльню пьяным, а уходя, следовало оставлять баннику немного воды в ковше, кусочек мыла и веник, чтобы хозяин мог ночью вдоволь попариться.
Приходя в баню, следовало поздороваться с хозяином и попросить у него разрешения помыться. Напарившись, уходить из бани нужно было пятясь, не поворачиваясь к парилке спиной.
Тех, кто нарушал эти правила, ждало страшное наказание. В лучшем случае рассердившийся банник мог ошпарить провинившегося кипятком или напугать до полусмерти, а в худшем — «запаривал» ослушников до смерти. Людей, слишком задержавшихся в бане, хозяин выгонял со своей территории, обернувшись огромным котом с шерстью колючей, как иглы ежа.
Долгое время наши предки верили в то, что банник — мужчина семейный. Жену хозяина мыльни прозывали шишигой. Это была здоровая толстая бабища с растрепанными космами сырых волос и длинными острыми когтями. Никогда, ни при каких обстоятельствах наши предки не посмели бы поторапливать человека, мывшегося в бане. Ведь если шишига слышала, как кто-то зовет парящегося, то тут же хватала бедолагу и утаскивала его за печь или же обдирала с него мясо до самых костей.
Гораздо добрее относилась к людям маленькая старушка, обитающая в мыльнях, — баба-банница. Считалось, что эта бабушка могла снять любою хворь и всегда помогала занедужившему человеку, обратившемуся к ней с добром и лаской. Однако рассеянным мамашам следовало опасаться банницы. Ведь если оставить в бане без присмотра ребенка, старушка мигом утащит малыша, подбросив на его место уголек или старый веник.
Гадания и привороты в бане
С особым почтением к баньке относились незамужние девушки. Ведь гадания и привороты, сделанные в ней, были самыми верными. Однако прежде чем ворожить в заповедном месте, красавицам следовало ублажить банника, так как его предсказания считались самыми верными. И если напророчит хозяин мыльни бедного и пьющего жениха — придется незадачливой ворожее всю жизнь мучиться с никудышным мужем.
Кроме того, отправляясь ночью в баню, девушки нарушали главное правило банника, запрещающее приходить к нему в неурочное время. По этой причине, готовясь к ворожбе, потенциальные невесты приносили с собой в баню кусок хлеба, посыпанный крупной солью, который оставляли на печке-каменке.
Кроме всего прочего, баня помогала девушкам стать «румяней и белее» и вообще превратиться в настоящих красавиц. Так, юные крестьянки, мечтающие о пышном бюсте, терлись грудью о наружный угол бани. Просватанная девушка обязательно накануне свадьбы шла в баню вместе с подружками. Ополоснувшись, невеста аккуратно собирала стекшую с нее воду, чтобы потом незаметно добавить ее в еду жениха и его родственников. Данный обряд гарантировал девушке ласковый прием в семье мужа, а также долгую и счастливую супружескую жизнь.
Банные обряды
Долгое время было обязательным посещение бани молодоженами на второй день после свадьбы. Причем нарушение этого обычая строго осуждалось родными и знакомыми молодой пары. Новоявленные супруги шли в баню рано утром, ее для них жарко топили сваха и дружка жениха.
Прежде чем звать мыться жениха и невесту, пар в бане поддавали медом, а на угли кидали хмель и кусочки хлеба, чтобы молодые всегда жили в достатке и довольстве. Когда баня была готова, родители жениха благословляли молодоженов таким наказом: «Жена, мужа почитай, как предков своих; муж, жену береги, как трубу на бане!» Отправляясь в баню, молодая жена несла с собой новое полотенце — подарок баннику, чтобы тот принял ее как нового члена семьи, разрешал впредь пользоваться своей мыльней и в случае нужды не отказывал в покровительстве.
Вернувшимся из бани молодоженам мать невесты вручала сверток, в котором лежали жареная курица и специальный пирог-банник. Супруги обязательно должны были съесть это угощение до последней крошки, чтобы избежать бед и несчастий в семейной жизни.
Еще наши предки свято верили, что рождение ребенка в бане гарантировало легкие роды и счастливую жизнь новорожденному. Причем в бане роженица находилась с повитухой не меньше трех дней, набираясь там сил и здоровья под присмотром банника.
Когда роженица разрешалась от бремени, повитуха совершала ритуальное омовение матери и ребенка, приговаривая при этом: «Выпарить, омыть, очистить». Затем она брала малыша на руки, и трижды обходила с ним вокруг бани, шепча при этом старинные заговоры и призывая высшие силы даровать новорожденному счастье, долгую жизнь, здоровье и красоту.
Все то время, пока роженица с младенцем жили в бане, их нельзя было ни на минуту оставлять без присмотра. Иначе баба-банница утащит младенца, или же сам банник подсунет вместо новорожденного своего ребенка — нескладного увальня с узкими глазами, который не доживал и до пяти лет.
По истечении трех дней женщина с новорожденным возвращалась в дом, где родные готовили ей торжественную встречу, во время которой мать впервые показывала младенца его отцу. То время, что роженица жила в бане, считалось «женскими днями», и нарушить уединение матери не мог ни один мужчина. Исключение делалось для деревенских колдунов или знахарей, если требовалась их помощь при трудных родах или неожиданной болезни новорожденного.